– Ты уже достал! Ну вот скажи, уйдет Лукашенко, что тебе от этого? У тебя зарплата вырастет, или квартиры станут стоить по полтора миллиона за квадратный метр?
– Ну, если вместо Луки ни придет еще больший враль и самодур, то у меня исчезнет повод стыдиться своей страны.
– И все?
– Нет, не все, но это самое необходимое.
– А потом? Ты получишь высокую должность? Тебе дадут медаль “За терпёж” в честь 25-ти летия сидения в оппозиции?
– Нет, оппозиция не простит мне критики в её адрес, на медаль не рассчитываю. Да и новых должностей после 60-ти уже не хочется.
– Так чего же ты хочешь?
– Я хочу гордиться своей страной.
– И что, с уходом Лукашенко у тебя будут основания для гордости?
– Нет, оснований для гордости у меня и сейчас достаточно. Но все эти основания ничего не стоят, пока есть основания для стыда.
– Значит, не будет Лукашенко – не будет оснований для стыда?
– Только одного из оснований. А мы за два десятилетия, пока его терпели, накопили столько оснований стыдиться, что придется столько же лет упорно трудиться, творить, изобретать, чистить и мыть страну, переделывать все, что нагородили и испоганили эти бездари.
– То есть, после ухода Лукашенко тебя и всех нас ждет пахота и вкалывание?
– Ну да.
– Блин, кому это надо, вкалывать и пахать! Няма дурных!
– Вот поэтому ты меня никогда не поймешь. Ну, по крайней мере, пока отсутствие чувства стыда, лень, самодовольство при заниженных потребностях ты считаешь достоинством, а стремление поменьше работать, ни во что не вникать, не творить, не мечтать принимаешь за ум.
– Да ты меня еще и оскорбляешь?
– Нет, я стыжусь того, что мне приходится произносить такие элементарные вещи, причем, без надежды на понимание.
– Достал ты уже со своим стыдом!
– Ага, бесстыдство не напрягает. А если бы вы не глушили стыд смехом слушая то, что он несет, вы бы сгорели в своей парламентской палатке от стыда. Но, его у вас нет.
… и ты хочешь, чтобы мы с такими, как ты, еще и диалог вели?
– Я? Я не хочу. Но это он вам вчера сказал, и вы будете вести. Не со мной, конечно, а с такими же бестыжими, как вы сами.
– А ты, значит, “как Шапира хочешь отсидеться в стороне”, или как д’Артаньян остаться в белом фраке.
– Да. Я подключусь, когда дело дойдет до переговоров о капитуляции. Сдавайтесь!