Рустис Камунтавичюс: Без своего уникального нарратива беларусы нам не интересны

Литовская историческая наука заинтересована в развитии беларусского исторического нарратива периода Великого княжества Литовского.

Такое мнение высказал литовский историк, директор Института Великого княжества Литовского, доцент Университета Витовта Великого (Каунас) Рустис Камунтавичюс в ходе своей публичной лекции «Почему в Литве ВКЛ до сих пор считается литовским государством» из цикла Urbi et Orbi, организуемого Летучим университетом.

Рустис Камунтавичюс отметил, что для него знакомство с беларусскими историческими книгами очень важно, поскольку позволяет самому лучше понять собственную историю. В качестве примера литовский историк рассказал о том, что большинство изданий, посвященных истории Вильнюса до момента присоединения к Литве, вообще не содержали упоминания каких-либо исторических персонажей, лишь описывая здания улицы и т.д. Первое упоминание о конкретных людях появилось в книге Томаса Венцловы, изданной в 2000 году.

«Беларусская точка зрения добавляет второе измерение во взгляде на события литовской истории», – заметил Рустис Камунтавичюс.

Кроме того, по словам литовского историка, знакомство с беларусской литературой позволяет лучше понять беларусов. При этом он согласился, что среди простых литовцев присутствует страх того, что беларусы могут «забрать» их историю.

Литовско-польская «историческая война»

Вполне естественно, что исторические нарративы или, проще говоря, интерпретации прошлого  стран-соседей могут существенно отличаться между собой и вступать в серьезные противоречия. Рустис Камунтавичюс объяснил это сочетанием двух причин. Во-первых, у всех народов есть желание узнать, откуда всё началось. А во-вторых, при построении национального нарратива никто не хочет отводить своей нации какую-то второстепенную роль.

В качестве ярчайшего примера противостояния исторических наук Рустис Камунтавичюс рассказал о борьбе литовских историков с польским нарративом. Обострение этой борьбе приводило к тому, что союзнические отношения между ВКЛ и Польшей в литовской историографии либо отрицались, либо просто умалчивались. А польскоязычное население Литвы воспринималось, как ополяченные литовцы, которых нужно вернуть в свою культуру.

По мнению главы Института Великого княжества Литовского, такая идеологическая борьба с Польшей плохо отразилась на литовской науке. Сегодня очень трудно студентов-историков мотивировать ездить в библиотеки в Варшаву или учить польский язык. «Но не зная польского языка, невозможно изучать историю ВКЛ», – подчеркнул Рустис Камунтавичюс.

Как уживутся беларусская и литовская истории ВКЛ?

Естественно, что, подобно польско-литовскому конфликту нарративов, может разразиться и конфликт беларусско-литовский. Можно ли его как-то избежать?

«Безусловно, можно попробовать создать какой-то общий нарратив, собрав специальный круглый стол, который бы заседал 5 или даже 10 лет. Но в итоге мы только лишь получим еще один нарратив наряду с другими. Произойдет просто девальвация нарративов!» – заметил Рустис Камунтавичюс.

«Мне нравится другой путь – поддержать друг друга в создании своих нарративов и пытаться понимать другую сторону. Должна быть коммуникация и интеллектуальная дискуссия. Вы без своего уникального нарратива нам не интересны», – сказал литовский историк.

Отвечая на вопрос о том, как совмещается построение национального нарратива с требованием объективности, предъявляемого к исторической науке, Рустис Камунтавичюс отметил, что наличие разных нарративов неизбежно. «Если каждого из вас после этой лекции попросить написать, что здесь происходило, то каждый напишет свою версию. И сколько времени понадобится на то, чтобы как-то договориться? Сколько будет споров?» – сказал он.

По словам литовского историка, при построении из отдельных объективных фактов нарратива, нельзя избежать субъективизма. При этом, даже если каждая из стран будет стремиться подходить к нарративу объективно, все равно нарративы будут разными, и споров не удастся избежать. «Поэтому важно стремиться к объективности, но никогда нельзя заявлять «я нашел правду». Это самое страшное, что может случиться», – заявил Рустис Камунтавичюс.