Философия и наука. Проблема метафизики

Текст выступления на семинаре по теме “Философия и наука. Проблема метафизики” в Институте философии 30 октября 2018 г. В силу предложенного временного регламента в выступлении пришлось оставить в стороне проблемы метафизики, и ограничиться только демаркацией науки и философии.

Пять минут для доклада по заявленной теме не оставляют мне иного выбора, кроме как тезисно и лапидарно пробежаться по важнейшим вехам становления науки в недрах философии, эмансипации её от своей прародительницы, сформулировать отличительные особенности двух формаций мышления и попробовать выдвинуть тезис-гипотезу о статусе современной философии в эпоху после науки.

Наука – это не простой способ получения знаний человечеством. Главный, но не единственный. Знания человечество получает самыми разными способами. Наука отличается от всех остальных не тем, что она добывает знания, но тем, КАК она это делает, и тем, ЧТО она делает со знаниями. Хрестоматийная версия локализует исторический период становления науки в промежутке между 1620-1638 годами, это даты выхода «Нового Органона» Бекона и «Диалогов о двух новых науках» Галилея. 

Ну или более широкий диапазон, если акцентироваться на становлении научной картины мира, охватывающий активную жизнь и деятельность философов, методологов и учёных от Бекона, Декарта, Галилея в первой половине XVII века до Канта и Фихте в самом начале XIX. 

Если же сделать акцент на закреплении научного подхода в культуре, образовании и общественном мнении, то от «Философского словаря» Рудольфа Гоклениуса (1613), через университетские реформы Христиана Вольфа, до окончательного закрепления наук в структуре высшего образования Гаспаром Монжем и Вильгельмом Гумбольдтом (1809). 

Не стоит останавливаться на эмпирическом методе, индуктивной логике, а также принципе фальсификации, которых не было до указанного периода, как необходимых и обязательных в познании и получении знания, это всем известно. 

Остановимся на форме употребления, систематизации и структуре получаемого в науке знания.

До науки знание коллекционировалось. С Античности и до Нового времени знания накапливались, собирались и хранились. Физическим местом хранения знаний были библиотеки и человеческая память. Массивы знаний подвергались минимальной систематизации в виде каталога. Начиная от Теофраста, Андроника Родосского, или Северина Боэция. 

Наука представляет собой совершенно иной метод систематизации знаний. В его основе лежит пустая картина мира, с помеченными на ней «белыми пятнами», как на картах Меркатора, или «зонами учёного незнания» по Николаю Кузанскому. Научная картина мира упаковывает знание в совершенно иную топику, или заполняет контурную картину мира содержанием. Чтобы это стало возможным, необходимо отказаться от прежней картины мира, созданной на основе Аристотелевской метафизики, аналитики и топики (Органон). 

Эта новая картина мира (Новый Органон) названа природой. От природы (фюзис) древних греков «научная» природа принципиально отличается. В науке природа поставлена на вершину категорий («дерево Порфирия»), на место субстанции и бытия, как абсолютный предикат, то, что обо всём сказывается, с одной стороны, и как контурная картина мира, подлежащая заполнению знанием, с другой стороны. 

– Природа в науке является причиной самоё себя.

– Природа каузально детерминирована, в отличие от телеологии.

– Природа живёт по объективным законам, которые не зависят от наблюдателя и от знания о них. 
– Знания не являются природой, но противопоставлены ей. 

– Природа изощрена, но не злонамеренна, и просто не-намеренна (не-интенциональна). Знания же интенциональны (Знание – сила). 

– Естествознание (Naturwissenschaft, или science) имеет дело с неинтенциональным миром, его объект и предмет представляет собой редукцию мира к природе.

– Гуманитарное познание (Geisteswissenschaft, Kulturwissenschaft, Sozialwissenschaften, или Kulturstudy, knowledge) представляет собой попытку познания интенциональных объектов. Эта попытка амбивалентна. С одной стороны, ОБЪЯСНЯЯ мир, гуманитарные науки уподобляют свой объект и предмет природе, и работают заимствованными из естествознания методами. С другой стороны, ПОНИМАЮТ мир и свой объект и предмет, разрабатывая собственные методы: интроспекция, герменевтика, археология смысла и т.д. (В.Дильтей, В.Вундт, и др.)

– В отношении к естествознанию философия принципиально возможна только в форме методологии, но не предметно-научной методологии, а как метапредметная или метанаучная сфера – предметом её является мышление естествоиспытателей, или метод познания природы.

– В отношении к гуманитарному познанию философия выполняет двойную функцию: методологическую, как и в отношении к естествознанию; и онтологическую – строит объекты и предметы гуманитарного познания. Сами гуманитарные дисциплины исследуют и изучают интенциональные и рефлексивные объекты, тогда как философия занимается самой интенциональностью и рефлексией. 

Философия – это порождение интенции и рефлексия самого этого порождения.

Но философия отличается от науки не только объектом и предметом своего интереса и внимания, но и типом знания, которым она оперирует. 

Философия не получает, не открывает нового знания, она изобретает, конструирует, творит и полагает. Сконструированное в философии знание справедливо и осмысленно только в рамках порождающей его конструкции, оно не переносимо на внеположенный мышлению объект. Вне рамок и контекста своего порождения философское знание теряет смысл и значение.

И тем не менее, философия накопила огромный массив знания, не создав универсальной картины мира, которая позволяла бы этому знанию быть уместным и своевременным (хронотоп, или пространственно-временной континуум). Работа с этим массивом знания регулярно в разные исторические периоды приводит к вырождению самой философии в схоластику (в дурном смысле этого слова, не имеющем отношения к исторической схоластике Средних веков).

Сегодня в Беларуси мы имеем два типа вырожденной схоластической философии:

– Псевдомарксистская схоластика диамата и истмата. Это «резиновая диалектика» – натягивание старых понятий и категорий на любое новое явление и знание.

– Постмодернистская схоластика, утратившая интенциональность и рефлексивность, утонувшая в многознании и эрудиции. Это бесцельное манипулирование обрывками систем и теорий ради самого манипулирования.

Перед реальной активной философией в Беларуси стоит задача изобретения и конструирования средств и методов мышления, в которых возможно объяснение-понимание интенционального и рефлексивного объекта, данного нам в предмете нашего познания и действия – Беларусь. 

И такая философия в стране уже есть.

Текст впервые опубликован в ФБ Владимира Мацкевича, 30.10.2018 г.